С прошлым надо расставаться, горько смеясь

Шестнадцать лет назад состоялся Всесоюзный референдум о сохранении СССР

В Интернете промелькнуло сообщение: «На Октябрьской площади (ст. метро «Октябрьская») у памятника В. И. Ленину Исполком Съезда граждан СССР, Большевистская платформа в КПСС и Совет граждан СССР г. Москвы и Московской области проводят митинг: «Что такое советский патриотизм сегодня?«, посвящённый 16-й годовщине Всесоюзного референдума о сохранении СССР 17 марта 1991 г.»

Сама по себе дата трагическая, и смеяться тут не пристало. Но, единожды умывшись слезами, ходить всю жизнь с заплаканной мордой вряд ли правильно. Тем более, что прежняя власть, при всех своих положительных качествах, оставила по себе столько негативных воспоминаний, что упорные попытки Сажи Умалатовой и ее последователей находят не так уж много сторонников или реальных приверженцев идеи «единого и могучего». Представляется, что эти люди расположены в политическом спектре недалеко от «империализма» Жириновского, которому до сих пор сапоги для помывки в Индийском океане дарят. Есть в этом нечто кукольное и жалкое…

Но вот заявленная тема хоть и «советского», но патриотизма серьезна. Поразмыслим…

***

Если рассуждать издалека, то, естественно, вспомнишь и «дым Отечества», который нам «сладок и приятен», и «родное пепелище», и «гробы отцов», и простонародное, может, не совсем литературное «хорошо в краю родном…». Мы живем на изломе эпохи, и отношение ко многому меняется. Но есть некоторые нравственные стержни, которые держат любое общество. Вроде бы выросли они из Моисеевых скрижалей, и вроде бы коммунисты использовали их в Моральном кодексе. Но дело не в коммунистах и не в Моисее. Человеческое сообщество, по природе склонное к самоорганизации, вынуждено было избрать некоторые нравственные нормы для самосохранения. Иначе — просто тупик.

И когда сейчас идет бесконечная болтовня о нашей общей национальной доле, о месте России в так называемом мировом содружестве, о том, кем же нам быть — европейцами или азиатами, и делается это так убого-примитивно, что поневоле хочется вспомнить действительно умных людей — от князя Владимира, Ломоносова до Лосева и Леонова.

Последний, кстати, уже в очень зрелом возрасте написал замечательное эссе «Камни Отечества», в котором негромко призывал (он вообще, несмотря на масштаб своей фигуры, не имел привычки высовываться) беречь камни своей Родины, будь то хоть придорожный валун, хоть собор.

Примерно в это же время (конец 70-х) мне довелось увидеть оскверненные тогда стены храма в Завьялове (Искитимский район). Рядом с величественными руинами притулился современный барак из силикатного кирпича, достойный памятник эпохи безо всяких кавычек. Щемило сердце от нашего всеобщего духовного убожества, когда слушал воркование голубей в проемах ободранных стен храма Александра Невского в Колывани, подташнивало от примитивов всеобщей деревяной резьбы в очагах культуры, а равно в саунах и кабаках.

Думалось, неужели эта тошниловка никогда не кончится? Потом что-то в проснувшемся обществе зашевелилось, начались всеобщие дискуссии, в том числе и о патриотизме.

Содрогнулся, когда мой любимый поэт Булат Окуджава в полемическом запале сравнил патриотизм с привязанностью кошки к своему дому. Вот такой диапазон: от православного чувства философа Лосева до примитивного цинизма.

В начале 90-х спорили и говорили о «высоких материях», даже, кажется, в бане. В ресторане «Сибирь» чуть разбогатевший мой одноклассник Вова собрал небольшой круг мужчин. Сам пришел в бархатных красных штанах, черном бархатном пиджаке, с окладистой бородой и, выпив, начал агитировать за царя и Отечество. Над ним издевался еврей Эдик и в пику ему говорил, что не уехал в Израиль только потому, что в России дураков больше, а значит, и разбогатеть легче. Что, собственно, и произошло не только с ним.

Недавно был в одном небедном доме. Хозяин яростно ругал «западников», но наливал виски на кухне, будто бы перенесенной из Канзас-Сити.

Думаю, у нас мозги не поехали, а просто смешалось все в башке, как в окрошке: лишь бы повкусней. Поэтому вместе с дурацкой модой на ретро (клуб «Русский фабрикантъ» — каково?) золотая цепь на шее мною любимого Гребенщикова толщиной в кандалы. С уважением отношусь к Церкви, но когда канонизируют никчемного царя и отдают почести прос… Отечество политикам, министрам и генералам прошлого, становится тоже тошно. «Нет правды на земле…»

На одном из заседаний горсовета внимательно слушал чиновника мэрии, докладывающего о патриотическом воспитании молодежи. Столько-то клубов, музеев, лекций, экспедиций по местам боевой славы. Философ Лосев был уверен, что любовь к Родине надо прививать, воспитывать. И для этого лучше всего молодого человека понуждать к действию во имя Родины. Наверное, все это так. И какая-то система в воспитательной работе необходима. Человеческая психика временами бывает не такой уж и бесконечно сложной и нуждается во врачевании, как и мозг, и сердце. Еще лучше конечно, не лечить, а лепить из младенца человека неравнодушного, с малолетства закладывать в нем потребность в чести и любви к Родине. Свод правил — не такая уж и плохая вещь. И в этом особенно убеждаешься, когда все прежние правила просто разрушены, и выкинули якобы за ненадобностью кое-что ценное.

***

— Не знаю, как вас, а меня, человека, предрасположенного к государственности, к определенным рамкам поведения, — говорил недавно один известный ученый, академик-экономист Александр Некипелов, — очень беспокоит вера некоторых влиятельных людей во всемогущество рынка. Он-де все по местам расставит, и все уравновесится. Это наивный посыл. Рынок предполагает в первую очередь большую прибыль. А каким образом она будет получена — неважно.

Плохо, что и сфера духовного у нас пущена на самотек и в значительной мере находится под властью рынка. Ничего само собой не наладится. Та же современная субкультура, как мы воочию видим на примере телевидения, может развиваться далеко не безобидно.

Рискнул спросить за «чашкой чая» одного задумчивого коллегу:

— Слушай, ты патриот?

— Это в каком смысле?

— Ну, в прямом: любишь ли ты свою Родину?

— На мой взгляд, ты задаешь вопрос более интимный, чем люблю ли я эту вот женщину, верю ли я в Бога. Понимаешь, старик, тут не все так просто. Вот любимый и уважаемый тобой Лосев говорит, что любовь — это гордость за свое Отечество. Чем мне гордиться сейчас? Что Абрамович больше всех нефти накачал, или — точнее — продал? Или какие у нас в России харизматические, как на подбор, лидеры? От свинских замашек Хрущева до публичного барства Ельцина? Я мечтаю о том времени, когда у нас будет такой же «неприметный» лидер, как Жак Ширак! И наши богачи не позорили бы нас по миру. И наши туристы не распускали бы слюни в магазинах Египта! И вообще — иди ты… А то вот сейчас достану автомат Калашникова, единственную мою национальную гордость, и…

***

Союз, разумеется, жалко. Кому его не жалко? Одно из самых ярких воспоминаний глубокой молодости: на юге Киргизии, в горах, на границе с Китаем были с шефской поездкой комсомолята на пограничной заставе. Отношения с прежним «южным братом» были напряженные. Пограничники, в основном русские парни, как дети, радовались подаркам, хором вместе с гостями-киргизами пели песни, а потом с круглыми глазами слушали комуз. Это, подчеркну, было одно из протокольных, как бы сейчас сказали, мероприятий, а вот запомнилось же!

И вместе с тем хорошо помню, как на бытовом уровне ходили анекдоты про чукчей, недалеких грузин, армянское радио и т. п. И националистические акты насилия в той же южной Киргизии тоже хорошо помню. Что тень-то на плетень наводить?

Много лет спустя был снова на Иссык-Куле. Из русской деревни Антоновки, городов Рыбачье и Пржевальск, давно переименованных, почти все русскоязычное население уехало. Но вот диво — говорю об этом безо всякой едкой мысли, — местное население стало чрезвычайно любезным с приезжими независимо от национальности!

Сидим с немолодым киргизом на берегу арыка, ноги отдыхают в холодной горной воде, пьем довольно хреновенькое местное пиво.

Хозяин передвижной торговой точки, обычной пивной бочки с шашлычницей, спрашивает:

— А ты, братка, кем работаешь?

— В газете.

— И сколько получаешь?

— Да вот на пиво собрал!

— Дай телефон! У меня зять в Новосибирске на заработках. Может, встретитесь!

Вечером в гостинице по нескольким телеканалам турецкие кино и музыка. И то, и другое — рынок. Когда меня мелкий торговец называет «браткой», он искренен. Думаю, не только потому, что я его покупатель. В искренности тех, кто крутил беспрерывно Турцию, сомневаюсь.

***

Очень все сложно это. Я лично хочу быть патриотом. Хотя денег уже никогда не наживу, и гордиться мне особо в нынешней России нечем. Нет у меня общей Родины с господским сынком, задавившим по пьянке на джипе в Подмосковье сразу нескольких молдаван-мужчин, приехавших подработать.

На мой взгляд, не сзади, в советском прошлом, надо искать решения наших проблем. Зад он зад и есть. Надо твердо заявлять свою нравственную позицию в сегодняшнем дне.

И Бог с ней, Киргизией! Нам бы с татарами, башкирами, якутами и многими-многими другими надо вместе подумать, что же такое патриотизм? Как-нибудь негромко, без шоу, без дурацкого звездно-полосатого флага или даже триколора…

Сможем, сумеем?