Главным ограничительным фактором для роста экономики и
барьером для инвестиционного развития стала краткосрочность долговых отношений
в России, говорится в исследовании АКРА «Структура долговых отношений в России
может сдерживать развитие и рост».
«Облигационный долг в России в среднем девятилетний, но
доминирующий банковский долг по срочности близок к двум годам. Основные причины
такой краткосрочности и малой трансформации срочности: отсутствие понимания о
равновесном уровне ставок, цен и курсов, а также отсутствие развитых механизмов
страхования и хеджирования рисков», — приводит РИА Новости мнение авторов
исследования Натальи Пороховой и Дмитрия Куликова.
Они полагают, что «неразвитость долгосрочного кредитования —
барьер для инвестиционного развития даже на фоне исторически низких процентных
ставок и ограничитель для ускорения экономического роста выше потенциала в
1,5–2%».
Эксперты объясняют, что отсутствие «длинных денег»
традиционно считается проблемой, сдерживающей экономический рост, поскольку в
отсутствие долгосрочного фондирования сложные инвестиции в основной капитал
осуществляются за счет собственных средств инвестора. Это ограничивает круг
потенциально реализуемых проектов и приводит к монополизации рынков.
«Экономический рост в России с 2012 года вышел на
траекторию, отстающую от мировой, поэтому данная проблема особо актуальна… Долг
в России более краткосрочен, чем принято считать. Большая часть долговых
отношений — это традиционное кредитование с финансовым посредничеством. В
среднем у коммерческих банков (самая крупная часть системы) доля краткосрочных
пассивов составляет примерно 75%, а ликвидных активов — около 60%. В терминах
оценки среднего срока погашения это 1,3 и 1,7 года соответственно», — говорится
в исследовании.
Низкая финансовая культура
Одной из причин такой краткосрочности и малой трансформации
срочности долга в России, по мнению АКРА, является историческая волатильность
рыночной конъюнктуры, отсутствие понимания о равновесном уровне процентных
ставок, инфляции и валютного курса. По большей части это было связано с
переходным периодом 1990-х и 2000-х годов в экономике России.
«По мере накопления опыта рыночных отношений и их
институционализации, а также появления публичных механизмов экономической
политики, таких как таргетирование инфляции и бюджетные правила, данная причина
стала играть все менее важную роль», — отмечают эксперты.
Кроме того, роль играет и неразвитость внутренних механизмов
страхования и хеджирования рисков, которые позволяли бы компенсировать потери
от неправильно зафиксированных в долгосрочных контрактах условий, а также малая
доступность внешних механизмов хеджирования. «Это проявляется в том, что оборот
рынка производных финансовых инструментов, на основе которых может быть
построен хедж, мал по сравнению с объемом принимаемых рисков», — поясняют
авторы.
«Ситуация усугубляется и тем, что правовая инфраструктура
пока не имеет опыта разрешения споров с участием таких контрактов, а финансовая
грамотность общества в целом недостаточно высока», — считают аналитики.
